В Волгограде бойцам СВО вручили 12 госнаград (Обновлено!)

В Триумфальном зале музея-панорамы «Сталинградская битва» в Волгограде, сегодня, 16 мая, вручили 12 госнаград добровольцам, которые, оставив на гражданке семьи и мирные профессии, оказались на фронте в самом пекле. 

Бывший программист, ветеран ЧВК «Вагнер» и экс-полицейский, рассказали журналистам V102.RU о службе в аэроразведке, буднях эвакуационных групп и боевом пути от Сирии до Украины. 

Всего указом президента России высоких госнаград удостоены:

Иван Б. — медаль «За храбрость» II степени

Максим Б. — медаль «За отвагу»

Евгений Б. — медаль «За спасение погибавших»

Александр Б. — медаль «За храбрость» II степени

Александр Г. — медаль «За храбрость» II степени

Владимир К. — медаль «За храбрость» II степени

Семен К. — медаль «За храбрость» II степени

Сергей М. — медаль «За храбрость» II степени

Алексей М. — медаль «За отвагу»

Борис О. — медаль «За храбрость» II степени

Максим О. — медаль «За храбрость» II степени 

Сергей Ш. — медаль «За храбрость» II степени

Максим из Волгограда признается, что на «гражданке» работал программистом, но с началом СВО он оказался в числе волонтеров-гуманитарщиков, а потом и сам пополнил ряды необычного военного подразделения БАРС «Каскад», возглавляемого зампредседателя комитета Госдумы по обороне, полковником Дмитрием Саблиным: 

— Изначально я попал на фронт в июле 2022 года через организацию «Молодая Гвардия» от «Единой России». Оказался в Мариуполе волонтером. Провел там месяц. Собственно там познакомился с небезразличными, активными людьми, конкретно, с «Бурятом». И когда организация начала свое действие уже в боевом, а не гуманитарном смысле он меня позвал добровольцем, я не смог отказаться. Поехал в июле, а вернулся в январе этого года. Наше подразделение непосредственного участия в огневом контакте не принимало. Наша задача — вести разведку на подчас достаточно внушительных расстояниях, обнаруживать пункты постоянной дислокации противника, ремонтные базы, системы ПВО, радиолокационные станции. Каждый день смотрели на С-300, зенитно-ракетные комплексы «Тор» и «Панцирь». Дежурили по суткам, чтобы нормально отдыхать. Обычный день начинался так — встал, пришел, сел за аппарат, работаешь, взлет-посадка, все время на связи. 

По словам теперь уже оператора БПЛА, главная задача его подразделения в зоне боевых действий — обнаружить цели противника и передать координаты артиллеристам. 

— Те в свою очередь наводят, корректируют. Даем им картинку и координаты точные до секунды. Если какая-то «жирная» цель — решение о поражении принимает начальство, — рассказывает Максим. — У нас в приоритете ПВО либо скопление противника, эшелоны. Часто замедляем передвижение пехоты, останавливаем «накаты». К примеру, взлетели, увидели роту сто человек и все. Дроны многое поменяли в этой войне.

Доброволец говорит, что и сам не знает, за что ему конкретно вручили медаль «За отвагу». Бывает, что за сутки столько целей обнаружишь, что уже и не знаешь, какую из них считать более весомой: 

— Операторы БПЛА работают на разном удалении от линии боевого соприкосновения. У нас есть ребята, которые чуть ли не на «передке». Я конкретно на третьей линии находился — это около 15-20 километров. На самом острие в основном используют «мавики» и FPV-дроны. Мы ведем аэроразведку Supercam. Наша организация положила начало дальней разведке дронов. Работаем на расстоянии до 120 километров. Противник не может спать спокойно. Это конкретно заслуга Саблина, его лично и в целом наших ребят. Только после того, как армейцы поняли, что это за оружие, стали принимать дроны на вооружение. Наш брат чуть ли не самая желанная цель у противника. Были случаи, когда прилетало в оператора. У них есть «химарь» (HIMARS — американская реактивная система залпового огня на колесном шасси, — Прим. ред.), они тебя увидели. Точно так же «Валькирии» противника летают, все считывают. 

При этом Максим высоко оценивает противника, но при этом уточняет, что и к их действиям можно приспособиться и найти лазейки для контрмер.

— Как работает враг? У них есть, допустим, какая-то точка. Вокруг нее РЭБ понаставят и вообще ничего не полетит. На «передке» они создают радиопомехи в основном там, где сидят генералы. Но мы везде работали, нам все равно, все умеем, всех обходим. Не залетим прямо, значит, с другой стороны, рабочих диапазонов у аппарата хватает. Соответственно и камера мощная, чтобы разглядеть детально, навести, найти кого нужно, если что, — говорит награжденный доброволец. — Замаскироваться можно, конечно. Кто бы что ни говорил, у противника отличная инженерия. Их не зря там натаскивали, как минимум научили скрываться. Присылают специальные маскировочные сети, да и сами они не дураки. У них есть сетки, защищающие от тепловизоров и «ночников». Тем не менее, все равно можно заметить. Ствол торчит, дым идет. Бездымного пороха пока еще не придумали. Бывало и такое, что противник при передвижениях поджигал поля — все равно видно, кто и где находится. Сейчас в чем основная проблема? Фронт стоит долгое время, а новые посадки, как вы понимаете, не вырастут. Уже все места известны, я их до сих пор на память помню. 

Максим говорит, что поначалу близкие отговаривали его от поездки в зону боевых действий: 

— Говорили мне, мол, ты что дурак? Куда ты едешь? Денег я зарабатываю нормально. Дело точно не в этом. Не хочется пафоса, но, знаете, просто такое чувство долга, братства меня к этому подтолкнуло. До всего этого дронами вообще не интересовался. Всему научили в отряде. Пока контракт истек, думаю, что делать дальше. 

Владимир из Волгоградской области выглядит свежо и подтянуто. За плечами — Сирия и три командировки в зону СВО. Начинал службу в Чечне с альпинисткой роты спецназначения. 

— Когда был на контракте, ребята начали потихоньку уходить в только что образованную ЧВК «Вагнер». Через знакомых оказался в компании. На то время было пять отрядов, я был самый молодой. Поначалу был инструктором, потом старшим инструктором — обучал бойцов тактике штурмов. Когда ЧВК распалась, ушел добровольцем в «Барс». Был заместителем командира взвода. Ходил старшим на позиции, так скажем на «передок». У меня в подчинении были люди, за которых я отвечал. За что вручили награду (медаль «За храбрость» II степени — Прим. ред.)? За ту самую командировку, когда мы чуть ли не каждый день отражали «накаты» в районе Курдюмовки. Отбивали накаты на соседей, помогали им всегда. Идет война, здесь постоянно что-то происходит. Нет такого определенного поступка, чтобы ты что-то совершил, а тебя наградили за это. Берется все в совокупности. Все мои подчиненные вернулись с позиций, все живы-здоровы, ни 300-х, ни 200-х у меня не было. В принципе, если так разобраться, то получил награду за это. А так, там земля постоянно трясется, идет стрельба, — говорит 29-летний доброволец. 

Грудь бойца украшают многочисленные награды, полученные в составе частной военной компании:

— Это вагнеровская медаль «За отвагу» именно внутренняя, орден «За победу над ИГИЛ*» в Сирии, «Не сломлен, не побежден» за Сирию от президента Башара Асада, остальные награды — крест за СВО ЧВК «Вагнер» и крест ЧВК с номерным жетоном. В 2017 году в Сирии был самый пик. Все мы именно там получали боевой опыт. Все, что нас не убивает, делает нас сильнее. Сейчас очередной контракт закончился, я можно сказать, что в небольшом отпуске. Скорее всего, вернусь обратно. Всю жизнь воюю. Дома, как и многих, ждет семья. 

История 43-летнего добровольца «БАРС-3» из Волгоградской области с позывным «Казак» началась, наверное, как и у многих: 

— До всей этой истории военной служил в МВД. Отправляли в командировки на Кавказ, есть даже удостоверение ветеранское. Потом оказался в МЧС, в пожарной охране. Пришел момент, уволился и отправился в Москву. Именно там встретил начало спецоперации. Вернулся в Волгоград и поехал на войну. Пробыл там недолго, вернулся обратно. На «гражданке» не понравилось. В 2023-м снова отправился на фронт. Был почти год. В феврале вышел. Стояли на запорожском направлении, — вспоминает Семен. — Я как-то сразу почувствовал, что это мое, не знаю почему. В гражданской жизни себя уже не вижу. В отряде довелось служить на многих позициях — и командиром отделения, и птурщиком, стрелком обычным. Последние месяцы эвакуировал на «буханке» раненых с «передка».

Доброволец, награжденный медалью «За храбрость» II степени, на самом деле может часами рассказывать обо всех ситуациях, которые он переживал вместе с бойцами в зоне боевых действий. 

— Конкретно не знаю, за что медаль, а о грустном говорить не хочу. Как мы работали? «Уазик» весь в осколках, под крышей капельница закреплена для «тяжелых». Бездорожье дикое. Я все время бойцов предупреждал, сейчас ямы, а нам нужно побыстрее оттуда уехать. Санитарные машины всегда в приоритете у врага. По ухабам мчимся, нас обстреливают. Короче, действуешь по обстоятельствам. Бывало и такое, что днем не подъедешь, только в темноте. На носилках выносили ребят, где-то только тросом можно было вытащить бойца за карабин. Оказанию медпомощи я научился уже в отряде. Так скажу, если ты в себе уверен, себя здесь найдешь. Чуть боишься, то лучше не ехать. Я тоже боюсь, да, но как-то удалось глушить страх. Некоторые с первых дней уезжают после первого минометного обстрела, — делится наш земляк.  

Семен говорит, что навсегда запомнил свои ощущения, когда впервые оказался под залпами «Града»: 

— Свой первый обстрел под Работино в 2022 году я не забуду никогда. Когда крыли «Градом» (реактивная система залпового огня (РСЗО) калибра 122 мм — Прим. ред.) — было действительно страшно. Миномет после этого вообще пистолет. Танк тоже страшно работает. В 2023 году с этим столкнулся. Слышно выход, две секунды и прилет, если напрямую бьет. Если с навеса, то еще как-то можно что-то сделать, а если напрямую — то вообще не спастись.  

Доброволец уточняет, что после небольшой передышки он снова планирует в начале лета отправиться в зону СВО. На вопрос, как он оценивает недавние рокировки в Минобороны, отвечает прямо:

— Если честно, я за этим не слежу. Вот только вчера узнал, что Шойгу сняли. Не знаю, как это отразится в целом на ситуации, посмотрим. А причем тут Шойгу в принципе? Победа всегда вывозилась на рядовых бойцах, кто знамя водружал? Пока мы там будем держаться, то и победа будет за нами. Против нас воюет 58 стран. Я не знаю, как это все может закончиться. Когда они там в себя придут? И ведь все равно будут лезть, как всегда. Сто лет проходит, они опять на Россию нападают, всякая нечисть, пока в очередной раз не получат.  

Напомним, ранее награжденные в Волгограде бойцы СВО рассказали журналистам «Высоты 102» о ранениях и подвигах. 

* ИГИЛ — прежнее название запрещенной в РФ террористической группировки «Исламское государство»

Фото: Павел Мирошкин ИА «Высота 102»