«Всегда хочется делать больше»: волгоградский педагог уехала работать санитаркой в военные госпитали

У Маргариты Аракелян целый день буквально не умолкает телефон. Сбор гуманитарной помощи, поездки в военные госпитали, поиск пропавших в зоне СВО бойцов… Всеми этими вопросами женщина занимается уже два года. О своей первой поездке в Луганск, работе санитаркой и эмоциях после возвращения из зоны боевых действий она рассказала корреспондентам ИА «Высота 102».

В 2022-м году учитель начальных классов и музыкальный педагог Маргарита Аракелян (в госпиталях, где не существует ни отчеств, ни фамилий, ее знают просто как Марго) искала волонтеров, помогающих участникам СВО. Несколько месяцев она и ее коллеги плели маскировочные сети в уже созданных коллективах, а после продолжали работу на дому – у многих из них «за ленточкой» оказались близкие люди.

— Мой племянник, танкист, с первого дня участвовал в СВО. Увы, но 1 апреля 2022-го он погиб в Мариуполе. С тех пор я терпеть не могу это 1 апреля, — говорит Марго. – Долго мы его искали… Нашли в Ростове и опознали только по результатам ДНК. У многих знакомых девочек на СВО оказались мужья. Пытаясь хоть чем-то помочь нашим близким, мы начали плести маскировочные сети – работали то в одном коллективе, то в другом. А после стали собираться у меня дома, потому что мальчишки просили поскорее прислать им эти сети, а в уже созданных командах нам говорили про другие заказы, очереди. В итоге мы собрали свою собственную группу, в которую вошли мои родители, многие коллеги и даже ученики.

Возможно, и по сей день Марго и ее помощницы занимались бы только плетением масксетей. Но трагический случай изменил не только планы на ближайшее будущее, но и само направление их работы. В прошлом году педагог узнала о том, что ее ученик, выросший без родителей мальчишка, пропал в зоне СВО. Марго «подняла на уши» всех знакомых, отыскала его сослуживцев и выяснила, что он погиб в боях под Работино.

— Во время этих поисков я познакомилась со многими людьми из разных городов страны. И вскоре мои новые знакомые написали, что в Луганске катастрофически не хватает волонтеров, которые могли бы поработать в госпиталях санитарками. Я тут же обзвонила своих приятельниц-медсестер и собрала несколько желающих. Обратились в Москву, прошли достаточно серьезную проверку, заполнили все анкеты и стали ждать, — вспоминает волгоградка. – Первая наша вылазка в Луганск случилась 9 марта. Никогда не забуду этот день, ведь мы ощущали себя настоящими разведчиками. Наши кураторы заранее предупредили нас о строгих правилах: если берете с собой гуманитарную помощь, то заранее предоставляете полный список вещей. Мои девочки ответили, что привезут с собой максимум по две коробки с дезсредствами, мылом, медикаментами. Что же в итоге? Приезжаю на автовокзал к автобусу, встречаюсь с коллегами и вижу, как каждая из них достает по 20 ящиков. Думаю: «Всё, нас за эту выходку просто убьют!» Звоню куратору и извиняющимся тоном объясняю всю ситуацию. Кое-как вопрос был улажен. Так как я выезжала в Луганск только на следующий день, то попросила девочек доехать до вокзала и оставаться на месте со всеми вещами. Вроде бы поняли. А дальше я получаю от них звонок: «Маргарит, мы на такси едем в госпиталь. Коробки оставили на вокзале. Что с ними будет?» Конечно, это был ужас. (Улыбается). Но справились… Чуть позже к вокзалу направили машину, в которую загрузили все вещи. Предварительно все проверили – к счастью, обошлось.

О своей работе в военных госпиталях волгоградский педагог говорит немного. Что-то нельзя разглашать из соображений безопасности, а что-то – по личным причинам.

— Мыли, убирали, помогали парням. Психологически было очень непросто, хотя мы – девчонки подкованные, жизнь уже повидали. Мне за 60 с хвостиком, другим примерно столько же, — делится Марго. – Зато видели бы вы, с какой радостью нас встречают раненые ребята. Мы для них – некие проводники в мирную жизнь, которые привозят с собой домашнее тепло, заботу и уют.

Какой бы сложной ни была работа санитарок в военных госпиталях, Маргарита и ее коллеги собираются в «командировки» по первому же кличу. Волгоградки едут в любые направления – Луганск, Донецк, Ростовская и Курская области.

— У нас замечательные водители. Валера – военный в отставке, прошедший Афганистан, Чечню, Сирию, Африку, Украину. За это время он получил столько ранений, что его комиссовали, хотя сам он готов был продолжать. И продолжает. Только немного иначе. В любой момент может собраться в дорогу и повезти гуманитарную помощь. Мы за ним, как за каменной стеной. Помню, мы ехали по дороге, и я сказала: «Не долбанули бы нас сверху». Валера улыбнулся и задорно так ответил: «Да не догонят». А иногда мы отправляемся в путь с Анатолием, который родился и вырос в Луганске. Он до сих пор помнит все окрестности, поэтому с ним мы точно не боимся заблудиться, — улыбается волонтер. – На обратном пути испытываем не только усталость, но и удовлетворение, которое сложно описать словами. Честно говоря, всегда хочется делать больше. Иногда ругаю себя: «Вот дура, была бы медсестрой, уже давно работала бы тут». Рабочие руки нужны всегда. Мы, к слову, навещаем и тех ребят, которые лежат в волгоградских госпиталях. Не так давно ездили к мальчишкам из Дубовского района. Сейчас они уже вернулись на передовую и давненько не выходили на связь. Переживаю…

После долгих поисков своего ученика Маргарита помогает разыскивать и других пропавших бойцов. Впрочем, по опыту женщина знает, что иногда решение ждать и не поднимать панику становится лучшим, хотя и самым трудным для близких.

— Вдаваться в детали этой работы я не могу. Но скажу в общих чертах – подсказываем близким, куда стоит обратиться в первую очередь, какие номера набрать и куда написать, если близкий человек не выходит на связь. Помню, как однажды мне в панике звонила мама парня, который не звонил ей уже три недели. Женщина готова была ехать в зону боевых действий, но я посоветовала ей начать с малого – дозвониться до сослуживцев, командира. Три недели – не такой большой срок. В итоге вскоре мальчик вернулся с задания и вышел на связь. По правде говоря, таких случаев немного. Но все же бывают, — говорит женщина.

Маргарита признает, что порой поставленные задачи кажутся ей огромной непокоряемой горой. И ровно в этот момент на помощь ей приходят люди. Десятки людей.

— Как-то раз меня принялись распинать в чате Колхозной Ахтубы. Зачем, мол, я все это делаю, занимаюсь поборами. Никаких поборов мы не организуем – сначала ездили на Донбасс за свой счет, а сейчас наша коллега объединила разных предпринимателей, которые помогают нам и вещами, и продуктами. Буквально на любую нашу просьбу откликаются и прихожане волжских храмов Амвросия Оптинского и Серафима Саровского – насушить фруктов, сделать травяные чаи, сшить постельное белье, собрать крестики или иконки. Иногда я даже удивляюсь – сколько людей готовы помогать. Одни передают свой дачный урожай, другие готовят «сушку», а после звонят мне с отчётом: «Маргарит, мы почти закончили. Как соберетесь к ребятам, мы еще и выпечку сделаем». Кажется порой, что сил уже нет. А после таких звонков понимаю: нам ли опускать руки? Прорвемся! У нас такие женщины, такой крепкий тыл… Ой, ой, ой!

Фото: Маргарита Аракелян

Текст: Виктория Чумакова